Статьи и книги. Исторические усадьбы России

Исторические усадьбы России
Статьи и книги

Кузьминки-Люблино

ББК 85.101
К 66
Коробко М.Ю.
«Кузьминки-Люблино». – М., ФАИР-ПРЕСС, 1999.
– 20 с.: ил.
ISBN 5-8183-0131-1
Тираж 10 000 экз.

Михаил Коробко

КУЗЬМИНКИ-ЛЮБЛИНО

Москва 1999

ВВЕДЕНИЕ

В 1997 г. территории бывших дворянских усадеб Кузьминки и Люблино, расположенных спо соседству с ними парков культуры и отдыха и кузьминского лесопарка были объединены в природный и историко-рекреационныйй комплекс «Кузьминки-Люблино», образованный по постановлению правительства Москвы. О его прошлом рассказывает эта книга.

Комплекс “Кузьминки—Люблино”, находящийся на юго-востоке города, является одной из наиболее интересных достопримечательностей столицы. Его огромная территория ограничена современными городскими магистралями - Волгоградским проспектом, улицами Люблинской, Юных ленинцев, Московской кольцевой автодорогой и другими.љ Комплекс “Кузьминки—Люблино” расположен на краю обширной Мещерской низменности, тянущейся далеко на восток. Его наиболее интересные природные объекты расположены в Кузьминках и являются памятниками природы. Это поднявшийся на песчаных почвах большой участок соснового леса с характерной для него флорой и фауной, это и два дерева 150—200-летнего возраста: лиственница и дуб в парке усадьбы Кузьминки, а также долина реки Чурилихи (Пономарки), протекающей с запада на восток через территорию комплекса. Из устроенных на ней в ХVIII-ХIХ в. прудов в настоящее время существуют только четыре: Верхний и Нижний Кузьминские, Шибаевский и Люблинский. На безымянном притоке реки Чурилихи устроен еще один пруд Китайский или Щучьий. О происхождении названий реки существует несколько версий. По одной из них название связано с древнерусским именем Чурила (в современной транскрипции Кирилл). Так по имени своего первого владельца мог называться один из расположенных поблизости населенных пунктов, который и передал свое название реке. По другой версии в основе топонима Чурилиха лежит имя славянского языческого божества Чура, считавшегося хранителем границ земельных владений. Известно, что с ХIV в. по Чурилихе проходила граница между Васильцовым и Копотенским станами – административно-территориальными единицами того времени. На современных картах Москвы Чурилиха названа Пономаркой, это название недавнего происхождения и причины его возникновения не выяснены.

Ниже Люблина Чурилиха под землей сливается с речкой Нищенкой, по отношению, к которой она может рассматриваться как главная река. Что именно так было ранее, подтверждает еще одно название Чурилихи – Голедянка. Согласно словарю русского языка В. И. Даля слово “голедь” это синоним слова “нищие”, имеющий костромское происхождение. Название реки может быть косвенным указанием на первоначальную родину приречных жителей. То, что берега Чурилихи-Голедянки были в свое время достаточно густо заселены, подтвердили исследования, проведенные в 1998 г. Московской археологической экспедицией под руководством С. З. Чернова совместно с Научно-техническим предприятием “Центр новых технологий”. В ходе проведенных работ было обнаружены места, где ранее располагались села и деревни — селища. По времени возникновения наиболее ранним среди них было селище, условно названное 4-м Кузьминским; здесь впоследствии была основана деревня Аннино. В результате раскопок удалось обнаружить остатки жилой постройки с печью каменно-глинобитной конструкции, обломки стеклянного браслета, курганную и сероглиняную керамику первой половины ХIII в. Они характеризуют хозяйство, ремесло и быт славян на раннем этапе заселения территории, впоследствии вошедшей в состав Васильцова стана и представляют большой научный и историко-культурный интерес. Исследование находок радиоуглеродным методом, позволило еще более уточнить их возраст, это 1045—1218 гг.

В центре усадьбы Кузьминки, по соседству с ее основными сооружениями расположено 1-е Кузьминское селище. Вероятнее всего именно на его месте находилась деревня Собакино. Возникновение этого названия объясняется довольно просто. Оно образовано от прозвища кого-то из первых владельцев Кузьминок и, таким образом, может считаться одним из самых древних. Другое название деревни Собакино – Овсеево также владельческого происхождения. По-видимому, деревня была уничтожена в начале ХVII в., превратившись в незаселенную пустошь. Тогда, в период событий Смутного времени особенно сильно пострадало все Подмосковье, разоренное противоборствующими сторонами.

В основном по берегам Чурилихи расположены и остальные обнаруженные селища ХV—ХVII вв. На Шибаевском пруду находилось 2-е Кузьминское селище, на месте которого была деревня Андреево (Першино), С деревней Вешки идентифицируется 3-е Кузьминское селище, обнаруженное в среднем течении реки. На Верхнем Кузьминском пруду расположено 5-е Кузьминское селище, у Шибаевской плотины — 6-е, у Юрьевской — 7-е. На его месте находилась деревня Юрьевская (Юрьево). Первые документальные сведения об Андрееве, Вешках и Юрьевской относятся к 1542-1543 гг. Западнее 7-го Кузьминского селища частично сохранилась трасса Брашевской дороги, которая через Николо-Угрешский монастырь и расположенную недалеко от Бронниц волость Брашеву вела на Коломну. “Сказание о Мамаевом побоище” свидетельствует, что именно по этому пути в 1380 г. войска князя Владимира Андреевича Серпуховского шли на Куликово поле. В настоящее время участок Брашевской дороги - единственный фрагмент пути войск на Куликово поле, уцелевший в природном окружении в черте столицы. Предполагаемое строительство еще одного проспекта, дублирующего Волгоградский, может уничтожить этот уникальный объект. У южной оконечности Кузьминского лесопарка, в его части, носящей название “Жары”, у одного из озер находится еще одно селище. Ранее на этом месте была безымянная деревня “на Черной луже”. Селище обнаружено и на территории усадьбы Люблино. Оно более позднего происхождения и датируется ХVII—ХVIII вв. В ближайшее время предполагается постановка на государственную охрану всех выявленных на территории комплекса археологических памятников.

КУЗЬМИНКИ

КАК КУЗЬМИНКИ СТАЛИ КУЗЬМИНКАМИ

В ХVII в. на правом берегу речки Чурилихи, недалеко от места, где находилась деревня Собакино (Овсеево), была устроена мельница, принадлежавшая московскому Симонову монастырю. Есть легенда о том, что на ней работал некий Кузьма, от имени которого якобы возникло название Кузьминки. Его существование не подтверждается документально. Однако даже если предположить, что кого-то из кузьминских мельников действительно звали Кузьмой, это ровно ничего не доказывает: согласно нормам русского языка название населенного пункта, образованного от имени Кузьма было бы Кузьмино, а не Кузьминки. Местная топонимика увековечила не мельников, а место их работы, превратив его в собственное название этой пустоши. Источники свидетельствуют, что в ХVII — начале ХVIII в. одним из наименований Кузьминок было Мельница.

В Подмосковье существует несколько населенных пунктов с названием Кузьминки, образованным от находившихся в них храмах Косьмы и Дамиана. Память этих святых православная церковь отмечала 1 июля и 1 ноября (по старому стилю). Именно эти праздники в народе назывались Кузьминками.

Вероятно, церковь во имя этих святых находилась и на современной территории комплекса “Кузьминки—Люблино”. Ее точное местоположение будет уточнено после проведения соответствующих археологических исследований.

КУЗЬМИНКИ СТРОГАНОВЫХ

Одно из первых наиболее значимых событий в истории Кузьминок относится к 1702 г. Тогда Петр I, отобрав эту пустошь вместе с мельницей у Симонова монастыря, пожаловал ее в вотчину своему любимцу “именитому человеку” Григорию Дмитриевичу Строганову (1656—1714) “за верную службу и помощь в оснащении флота и армии”. Это был знак, высшего царского расположения к нему, своего рода орден, поскольку наград для меценатов и жертвователей при Петре I не существовало.

При Г. Д. Строганове в Кузьминках никаких существенных изменений не произошло. Мельница действовала, а остальная земля так и оставалась незастроенной и незаселенной. В 1714 г. после смерти владельца имение унаследовали его вдова Мария (Васса) Яковлевна, урожденная Новосильцева (1678 —1734) и сыновья: Александр (1698—1754), Николай (?) и Сергей Григорьевичи Строгановы (1707—1756). Только при них началось строительство на этой территории.

В 1716 г. Строгановы соорудили в Кузьминках деревянную церковь, освященную в честь своей фамильной святыни: Влахернской иконы Божией матери. По ней их имение получило новое название – село Влахернское (Лахернское). Недалеко от церкви находилась усадьба, первоначально состоявшая из господского дома и хозяйственных построек, также выполненных из дерева. Кроме них в Кузьминках было 5 дворов “деловых людей”, находившихся в услужении у владельцев имения, возведенных в 1722 г. Петром I в “баронское Российской империи достоинство”. Строгановы стали третьей по счету русской фамилией, получившей баронский титул. В середине декабря того же года, возвращаясь из похода в Персию, царь заехал в их усадьбу и даже жил в ней некоторое время. Очевидно, к тому времени в Кузьминках уже сложился усадебный комплекс европейского типа.

Из трех братьев Строгановых строительством в имении занимался только один Александр Григорьевич, впоследствии получивший придворное звание камергера. Недаром единственный церковный придел носил имя соименного ему святого –Александра Невского. Сама церковь была уничтожена пожаром в 1732 г., тогда же вместо нее в Кузьминках Александр Григорьевич Строганов соорудил новый храм Влахернской иконы Божией матери, также деревянный. Со временем. А. Г. Строганов юридически стал единственным хозяином Кузьминок. В 1740 г. он и его братья, наконец, разделили доставшееся им от родителей наследство. Все это время строительные работы в Кузьминках не прекращались, а после раздела стали еще интенсивнее. Реконструкции подвергся и окружающий усадьбу ландшафт. Поставив плотины на речке Чурилихе, А. Г. Строганов создал Верхний и Нижний Кузьминские и Шибаевский пруды, имеющие примерно одинаковую ширину на всем своем протяжении, что придало им вид широкой реки.

В 1754 г. его имения унаследовали вдова Мария Артемовна, урожденная Загряжская, и дочь от первого брака Анна Александровна Строганова (1739—1816), ставшая единственной хозяйкой Кузьминок по разделу, состоявшемуся между ними в том же году.

В 1757 г. А.А.Строганова вышла замуж за блестящего молодого придворного князя Михаила Михайловича Голицына (1731—1804), позже дослужившегося до звания генерал-поручика. Таким образом, она является последней владелицей имения из рода Строгановых и первой из Голицыных.

КУЗЬМИНКИ И ИХ СТРОИТЕЛИ

Новоиспеченная княгиня передала собственные хозяйственные дела своему супругу М. М. Голицыну. Именно при его активном участии была проведена реконструкция усадьбы, для которой не пожалели средств. Севернее усадьбы князь основал деревню Аннино, названную так в честь жены. Территория имения была расширена за счет приобретения соседних участков. К концу ХVIII в. она достигла площади около 609 га.

Первым известным архитектором, строившим в Кузьминках был И. П. Жеребцов. Он работал в усадьбе с конца 1750-х—1770 гг. За этот достаточно большой период И. П. Жеребцов перестроил обветшавшую мельницу, главный дом, пристани, беседки, создал ряд новых построек, одной и которых была оранжерея. В 1760—1761 гг. он соорудил новую церковь Влахернской иконы Божией матери, существующую и в настоящее время.

В 1778—1801 гг. всем строительством в Кузьминках руководил архитектор Р. Р. Казаков. В это время в Кузьминках реконструирована “Слободка”— комплекс для дворовых людей; разбит регулярный парк “Звезда”, состоящий из 12 аллей, расходящихся лучами из одного центра, создан еще один комплекс сооружений — “Садоводство” с оранжереями и домами для садовников и Китайским (впоследствии Щучьим) прудом, устроенном на притоке Чурилихи.

Большая загруженность работой и слабое здоровье Р. Р. Казакова вынудили М. М. Голицына привлечь для совместной работы в усадьбе других зодчих. Возможно, по этим причинам в реконструкции церкви в Кузьминках, предположительно проведенной по проекту Р. Р. Казакова, в 1784 г. принял участие В.И.Баженов, его имя значится в смете, составленной на материал, необходимый для этих работ. Церковь была надстроена и получила новый купол. К ней были пристроены портики и крыльца. Рядом возвели круглую в плане каменную двухъярусную колокольню. Образа для иконостасов писал итальянский художник Антонио Клаудио.

С 1797 г. параллельно с Р. Р. Казаковым в Кузьминках начал работать И. Е. Еготов. Разграничить их творчество трудно. Видимо И. Е. Еготову пришлось доделывать многое, начатое или спроектированное Р. Р. Казаковым. За период их деятельности в Кузьминках были проведены большие работы в центральном ансамбле усадьбы: были реконструированы главный дом и флигеля, которые соединили с домом открытые галереи. В Аннине была сооружена своего рода “усадьба в усадьбе” – дом с хозяйственными постройками, предназначавшийся, для сестры А.А.Голицыной - княгини Варвары Александровны Шаховской. Это достаточно редкий случай – устройство собственной усадьбы на чужой территории. Вероятно, он объясняется не только родственными отношениями, но и тем, что собственные имения В.А.Шаховской тогда находились под опекой из-за того, что ее дочь вышла замуж за немецкого герцога Августа фон Аремберга (графа де Ламарка), которому Екатерина II запретила въезд в Россию.

В начале ХIХ в. были проведены работы по перестройке главных элементов центральной части усадьбы: спланирован парадный двор, площадь перед ним подсыпана и отгорожена от подъездной дороги рвом и подпорной стенкой, облицованной кирпичом. Предположительно по проекту архитектора А. Н. Воронихина, бывшего крепостного Строгановых – родственников владелицы Кузьминок был выполнен арочный мостик через ров, у которого на белокаменных постаментах были установлены скульптуры кентавров. А. Н. Воронихину принадлежат и некоторые другие работы, проведенные в усадьбе в то время.

В 1804 г. М. М. Голицын скончался. Однако это не остановила темпов строительства. К 1806 г. реконструировали вторую половину главного дома. К отделке его интерьеров был привлечен Сантино Кампиони. Одновременно переделывали и флигеля. Чуть позже у главного дома была сооружена знаменитая “львиная” пристань, украшенная фигурами лежащих львов, построен мельничный мост и, наконец, реконструирована сама мельница, начались работы по создания Английского сада – т.е. пейзажного парка.

Начало ХIХ в Кузьминках ознаменовано и деятельностью архитекторов из знаменитой семьи Жилярди – выходцев из итальянской части Швейцарии. С 1808 г. в работах в усадьбе принимал участие старший представитель этой фамилии Джованни Батиста (Иван Дементьевич) Жилярди. Вскоре, с 1811 г., ему начал помогать сын Доменико (Дементий Иванович) Жилярди, оказавшийся более даровитым и талантливым – еще не так давно, до разработки исследователями фамильных архивов Голицыных, создание кузьминского усадебного комплекса традиционно связывали исключительно с его именем.

Начало активной деятельности обоих Жилярди в Кузьминках прервала Отечественная война 1812 г. Во время нее в Кузьминках побывали наполеоновские солдаты, искавшие провиант. Они разграбили церковь и господский дом, причем ободрали обивку с мебели, взяли с собой около тысячи пудов муки, запасы гречневой крупы и овса, 4 тысячи пудов сена, угнали скот, убили и увезли всю домашнюю птицу, при этом не пощадили и живших на прудах лебедей. В церковь французы даже въезжали на лошадях. Во время грабежа был убит один из местных крестьян.

После Отечественной войны началось восстановление усадьбы. Была отремонтирована церковь и другие пострадавшие постройки. Параллельно шло новое строительство. В 1812-1814 гг. Д.И.Жилярди завершил строительство зданий кухонного флигеля и Померанцевой оранжереи – самых загадочных сооружений Кузьминок. В их архитектуре использованы мотивы древнеегипетской архитектуры, что является редкостью для России. В Кузьминках А.А.Голицына учредила богадельню, для крестьян, пострадавших во время войны.

«РУССКИЙ ВЕРСАЛЬ» КНЯЗЕЙ ГОЛИЦЫНЫХ

После смерти владелицы имения в 1816 г. Кузьминки унаследовали ее сыновья князья Александр (1772-1821) и Сергей (1774-1859) Михайловичи Голицыны.

Старший из них за свой небольшой рост получил прозвище “Le petit Golitzine” – “Маленький Голицын”. Современники отмечали его веселый характер и сатирический ум. Однако в то время Александр Голицын возглавляя русскую миссию в Риме постоянно жил в Италии со своей семьей, поэтому фактическим владельцем Кузьминок был его младший брат Сергей Михайлович. С 1821 г. он юридически стал единственным владельцем Кузьминок и других голицынских имений.

За свою долгую жизнь Сергей Михайлович Голицын сделал блестящую карьеру. Став действительный тайным советником 1 класса, он был награжден всеми российскими наградами, в том числе орденом Андрея Первозванного с бриллиантами, имел много различных должностей, в частности был управляющем Голицынской больницей в Москве и членом Государственного совета.

Его жена Евдокия Ивановна, урожденная Измайлова (1780-1849) - знаменитая “princesse Noctyrne” т.е. “ночная княгиня”, занимала одно из первых мест в “донжуанском списке” А.С.Пушкина.

Еще со времени вступления на престол Александра I супруги жили “в разъезде”. Одно время Е.И.Голицына безуспешно добивалась развода, чтобы выйти замуж за английского посла лорда Гренвиля Гауэра. Впоследствии княгиня отомстила своему ставшему фиктивным мужу тем же: она не дала развода, когда С.М.Голицын захотел жениться на А. О. Россет - известной петербургской красавице, отличавшейся незаурядным умом привл и образованностью. После того, как его возлюбленная вышла замуж за другого, князь окончательно поставил крест на возможности семейного счастья и добился превращения Кузьминок в майорат – фамильное имение, переходящие по наследству только к старшему в роде.

При С.М.Голицыне Кузьминки занимали совершенно особое место в жизни Москвы. Ежегодные народные гуляния, проводившиеся в имении, сделали его известным практически всем москвичам. Хотя традиция проведения праздников в Кузьминках существовала и ранее, только благодаря С.М.Голицыну эти торжества приобрели небывалый размах. В отличие от большинства тогдашних развлечений Кузьминские гуляния носили очень демократический и культурный характер. В них участвовали представители всех без исключения сословий от крестьян и мещан до титулованной знати.

“В этом отношении, Влахернское есть единственное подмосковное место, куда в таком множестве собираются москвичи, на гуляние 2-го июля, в день сельского храмового праздника,љ вспоминал очевидец, некий Николай Руднев. – В этот день тысячи экипажей мчатся во Влахернское, - и на пространстве 9 верст, по полям, рощам дорогам и тропинкам расыпаны толпы пешеходов – и все это спешит на Влахернский праздник, на гулянье. По обширности места и многолюдству это гуляние немного уступает гуляниям: 1-го мая в Сокольниках, и Семику в Марьиной роще, но зато превосходит их в остальном и имеет совершенно другой характер. Здесь, всему свое место: самовары в одной роще, простой народ в другой, экипажи в стороне; нет ни дыма, ни пыли, и вы не увидите и не услышите тех сцен, которые как бы хорошо не обрисовывали характер и разгул простого народа, не всем могут нравиться. Здесь, напротив, в движении этой пестрой, разноцветной массы гуляющих, в этой музыке и в этих народных песнях – столько приличия и, вместе, скромной благородной свободы, что остается только пожалеть, для чего под Москвой нет по более таких праздников и гуляньев, где было бы столько простоты и истинно русского приволья, и куда бы ни сходились и ни съезжались только для того, чтобы показать свои обновки”.

Посетила Кузьминки даже императрица Мария Федоровна – вдова Павла I. Усадьба настолько ей понравилась, что она провела в гостях у С.М.Голицына с 26 июня по 16 июля 1826 г. вместе со своим небольшим двором. Приезд императрицы стал поводом для выполнения знаменитой серии гравюр, изображающих усадьбу. Она были заказаны С.М.Голицыным художнику Ж.Н.Рауху специально для Марии Федоровны. Впоследствии эти гравюры были переработаны с учетом нового строительства, проведенного в усадьбе, и опять изданы отдельным альбомом. Такого большого и богатого иллюстративного материала не имеет больше ни одна дворянская подмосковная усадьба.

В память о пребывании Марии Федоровны в Кузьминках князь заказал Д.И.Жилярди проект памятника императрице. Архитектор выстроил на возвышении между двух прудов – месте, которое особенно понравилось императрице, открытую шестнадцатиколонную деревянную ротонду с куполом, увенчанным государственным гербом – двуглавым орлом. Внутри нее находилась бронзовая статуя Марии Федоровны в виде аллегории мира с пальмовой ветвью в руке, выполненная скульптором И.П.Витали. Открытие памятника, состоялось в 1827 г. Оно было приурочено к ежегодному гулянию в Кузьминках. Во время торжества по кузьминским прудам разъезжали шлюпки с матросами, играл военный оркестр. 30 пушек салютовали памятнику.

На время С.М.Голицына, обладавшего врожденным чувством прекрасного, пришелся расцвет творчества Д.И.Жилярди. Работа в Кузьминках после Отечественной войны стала значительным этапом в его творческой биографии. В архитектуре усадьбы сказалась характерная для периода позднего классицизма эстетизация утилитарных хозяйственных комплексов. Самый известный их них Конный двор, сооруженный Д.И.Жилярди. Он состоит из флигелей, конюшен и сараев, расположенных П-образно вокруг деревянного Музыкального павильона, первоначально украшенного скульптурной группой, изображающей Аполлона с музами. Во время гуляний в Кузьминках в нем выступал крепостной оркестр С.М.Голицына, увеселявший публику роговой музыкой, которая по свидетельству Роберта Портера, одного из иностранных посетителей усадьбы была изобретена лично князем. Павильон, никак не связанный утилитарно с собственно Конным двором, является композиционным центром его ограды.

На местах ранее существовавших беседок Д.И.Жилярди поставил парковые павильоны: Ванный домик и на острове на Щучьем пруду Березовый домик, отделанный внутри в китайском стиле. Благодаря этому пруд стал называться Китайским.

Рядом с церковью было сооружено небольшое одноэтажное круглое в плане здание ризницы с чуть наклонными стенами. Оно является повторением часовни для выноса покойников при Павловской (ныне 4-й градской) больнице в Москве, сооруженной тем же Д.И.Жилярди и его талантливым учеником А.Г.Григорьевым. Была реконструирована и благоустроена подъездную дорога, ведущая в усадьбу. Д.И.Жилярди превратил ее в широкий Влахернский проспект, оформленный по обеим сторонам чугунными столбиками, соединенными между собой цепями. В начале проспекта были сооружены Чугунные ворота в виде дорической колоннады, отлитые на Пашенных заводах С.М.Голицына в Пермской губернии – копия триумфальных ворот “Любезным моим сослуживцам”, выполненных К.И.Росси для парка в Павловске. В отличие от ворот в Павловске, отлитых на тех же самых заводах, ворота в Кузьминках венчал не государственный герб, а герб княжеского рода Голицыных, выполненный по модели скульптора И.П.Витали в Москве.

После отъезда Д.И.Жилярди в Италию руководство строительными работами в Кузьминках перешло к его двоюродному брату Александру Осиповичу Жилярди, зодчему, чье творчество пока еще не получило надлежащей оценки искусствоведов. Время его наиболее активной деятельности в Кузьминках это 1832-1847 гг. За этот, период А.О.Жилярди создал ряд произведений, которые до сих пор определяют лицо усадьбы.

Скульптуры кентавров на мосту, ведущему на парадный двор усадьбы были заменены высокими чугунными канделябрами с фигурами крылатых грифонов, была завершена застройка “Слободки” в начале которой был поставлен новый двухэтажный каменный дом причта, по местному преданию он сооружен из материала усадьбы княгини В.А.Шаховской в деревне Аннино. Дом причта был объединен оградой со “слободским” или “служительским” флигелем, прачечным флигелями и больницей; за “Слободкой” с некоторым отрывом от нее был сооружен скотный двор (ферма) с жилыми флигелями и павильоном, оформленный в духе готической архитектуры. Въезд на территорию скотного двора был украшен парными бронзовыми скульптурами быков, выполненных скульптором П.К.Клодтом. Дорогу, ведущую от “Слободки” к скотному двору выровнили и расширили. Вдоль нее было посажено 100 тополей, что дало ей название “Тополевая аллея”. В южной части Красного двора А.О.Жилярди построил одноэтажное здание каменных погребов с ледниками. Деревянный жилой флигель был им сооружен и в западной части Красного двора, там же была построена конюшня с сараями и погребами. А.О.Жилярди реконструировал и “Садоводство”, соорудив сначала дом садовника (Серую дачу), а затем два флигеля для его подчиненных. гипсовые скульптуры “Монтоковаллов” на Конном дворе были заменены чугунными копиями конных групп работы П.К.Клодта, аналогичным установленным в Петербурге на Аничковом мосту.

Недалеко от берега Нижнего пруда была сооружена так называемая Полуденовка. Находившийся там участок формально не входил в состав Кузьминок, так как был подарен С.М.Голицыным своему другу и сослуживцу по Опекунскому совету сенатору Петру Семеновичу Полуденскому (1776-1852). На нем в 1832-1833 гг. А.О.Жилярди выстроил еще одну “усадьбу в усадьбе” наподобие Аннино - деревянный двухэтажный дом и флигель, в котором находились кухня и прачечная. За ними закрепилось название “дачи Полуденского” или “Полуденовки” так как с тех пор сенатор каждое лето бывал здесь со своею семьей.

По-видимому произведением работавшего параллельно с А.О.Жилярди в Кузьминках М.Д.Быковского является и белокаменный обелиск, установленный у въезда в усадьбу рядом с Чугунными воротами. Обелиск не имеет надписей, рассказывающих о цели его создания. Это – типичный парковый памятник, созданный в память какого-то личного события, произошедшего у С.М.Голицына. Возможно им было посещение княжеской усадьбы 29 июля 1837 г наследником российского престола цесаревичем Александром Николаевичем (впоследствии император Александр II). Специально для него С.М.Голицын устроил грандиозный фейерверк, состоящий по свидетельству очевидцев, наверняка преувеличенных, из 40 тысяч огней.

В 1844 г. М.Д.Быковский соорудил памятник Петру I чугунный обелиск, увенчанный государственным гербом. В нижней части памятника находилась надпись: “На сем месте было жилище императора Петра Великого”. В 1843-1844 гг. М.Д.Быковский в духе ранней эклектики переделал старую мельницу, сохранив ее первый каменный этаж, он соорудил на нем новое здание, получившее название “гостевой дом” или “мельничный флигель”. По рассказу псаломщика Алексея Васильевич Гребеневского одной из причин уничтожения мельницы было то, знакомые С.М.Голицына исподтишка посмеивались над ним и называли его мельником.

В 1847 г. А.О.Жилярди уехал в Италию, оставив все дела по Кузьминкам М.Д.Быковскому. Крупного строительства в усадьбе тогда уже не велось. В 1847-1848 гг. М.Д.Быковский выполнил новый чугунный павильон беседку над памятником императрице Марии Федоровне, заменившей деревянную ротонду, перестроил мост на плотине, а несколько позже реконструировал сооруженную А.О.Жилярди Серую дачу на “Садоводстве” – дом садовника.

В 1856 г. в Кузьминках по проекту М.Д.Быковского был сооружен памятник императору Николаю I. Этот памятник не имел мемориального значения так как Николай I в Кузьминках никогда не бывал. С.М.Голицын хотел лишь своими силами увековечить память императора, поднявшего его на высшую ступень в государстве. Это был первый в России памятник Николаю I.

Чтобы поклониться памятнику отцу 29 августа 1858 г. новый император Александр II побывал в Кузьминках вместе со своею женой императрицей Марией Александровной. В эту усадьбу он приезжал еще будучи цесаревичем.

Князь уже в то время был настолько слаб, что не мог выйти им на встречу. В следующем году он скончался. По желанию С.М.Голицына его похоронили в Кузьминках в устроенном им церковном приделе Сергия Радонежского.

Кузьминки унаследовал его племянник князь Михаил Александрович Голицын (1894-1860), бывший русским послом в Испании. Большую часть своей жизни он провел за границей, где принял католичество и изумлял своих соотечественников плохим знанием русского языка. Из Европы М.А.Голицын руководил Кузьминками: распорядиться увеличить количество призреваемых в богадельне и соорудить в церкви мраморный памятник на могиле своего деда по проекту М.Д.Быковского.

Следующим владельцем Кузьминок стал его сынљ Сергей Михайлович Голицын (1843-1915). Приехав в Россию, он поступил на военную службу и стал гвардейским офицером. Впоследствии князь вышел в отставку полковником и окончательно переселился в Москву. С 1866 г. он проводил в Кузьминках каждое лето вместе со своей женой Александрой Осиповной, урожденной Гладковой – до замужества популярной цыганской певицей.

Продолжая прежние традиции усадьбы, летом того же года С.М.Голицын устроил в Кузьминках праздник для делегации конгресса США. Она прибыла в Россию, для того чтобы принести поздравления от имени американского народа императору Александру II, незадолго до того спасшемуся во время покушения на его жизнь. Делегацию возглавлял помощник государственного секретаря по морскому министерству и член Вашингтонского кабинета адмирал Густавус Фокс – первый иностранец, которому было присвоено звание почетного гражданина г. Москвы. Кроме него 14 августа в Кузьминки также приехали капитаны Муррей и Бомонт. На границе имения высоких гостей встретил сам владелец, который сопровождал их верхом вплоть до самого господского дома. В усадебном парке посольство ожидала депутация крестьян Выхинской волости, в состав которой входили тогда Кузьминки. Волостной старшина Ефим Васильевич Гвоздев, вручил адмиралу Фоксу серебряное блюдо с хлебом-солью.

Роковым годом в истории Кузьминок стал 1873 – й. Их владелец князь С.М.Голицын, расстался с женой ради Молодой красавицы Елизаветы Владимировны Никитиной и поселился в другой своей подмосковной усадьбе – Дубровицы (Подольский уезд). Туда из Кузьминок была перевезена почти вся обстановка. Из русского Версаля усадьба превратилась в дачный поселок.

КУЗЬМИНКИ ДАЧНЫЕ

После отъезда С.М.Голицына их Кузьминок все службы имения стали дачами. Кроме того, выстроили новые здания специально для отдыхающих. Обширные парки, рощи, пруды, чистота и порядок, которые тогда еще поддерживало управление имением, сделали Кузьминки прекрасным дачным местом. Дачное население Кузьминок, преимущественно состояло из коммерсантов, что способствовало дороговизне сдающихся в имении дач. Жизнь на дачах протекала достаточно замкнуто. Увеселения, в основном ограничивались лишь изредка устраиваемыми семейными танцевальными вечерами.

Специально для дачников через поляну за Скотным двором, было построено небольшое сооружение с флагом – буфет Чайной рощи – прообраз летнего кафе.

Дачников обслуживала и находившаяся в имении больница, бывшая в ведении Московского уездного земства. В ней 29 мая 1882 г., через неделю после поступления, скончался от чахотки один из лучших отечественных художников Василий Григорьевич Перов, профессор Московского училища живописи ваяния и зодчества.

В 1889 г. С.М.Голицын передал больнице комплекс сооружений бывшего Скотного двора. Их переделка была произведена на средства земства и одного из местных дачников, потомственного почетного гражданина В. В. Пегова, снимавшего в течение нескольких лет господский дом. Освободившееся здание, так же как и многие другие усадебные постройки превратилось в летнюю дачу.

Чуть ли не единственным объектом в Кузьминках, интерес к которому проявлял сам владелец, осталась церковь, старостой которой он состоял. В 1899-1900 гг. ее здание было отремонтировано. Наблюдение за работами вел сын архитектора М.Д.Быковского, долгое время строившего в Кузьминках – К.М. Быковский, ставший к тому времени профессором архитектуры. Новую стенную живопись выполнил художник А.А. Томашки, до этого обновивший интерьер господского дома С.М.Голицына в Дубровицах. Известно, что постоянным помощником этого модного в то время декоратора был А.Я.Головин, но документальных сведений об его участии в росписях церкви в Кузьминках не сохранилось.

Отремонтированную церковь 19 мая 1901 г. осмотрели Московский генерал-губернатор великий князь Сергий Александрович со своею супругою Елизаветою Федоровною - первые представители царствовавшей династии, которые за последние 50 лет посетили Кузьминки. Романовы заехали в усадьбу по дороге в Николо-Угрешский монастырь. Однако на обратном пути они вернулись в Кузьминки, где побывали в господском доме. С.М.Голицына в то время в имении не было; со своей последней супругой Анной Александровной он постоянно жил за рубежом, приезжая в Россию лишь по делам. Без хозяина Кузьминки стали постепенно приходить в запустение. Из беседки была убрана статуя Марии Федоровны, которой кто - то из дачников отрубил палец.

После кончины С.М.Голицына 9 июня 1915 г. в швейцарском городе Лозанна Кузьминки, как майорат, перешли к его старшему сыну князю Сергею Сергеевичу Голицыну (1871-1918(?). 23 февраля 1916 г. господский дом и западный флигель были уничтожены сильным пожаром из-за небрежности раненых офицеров, лечившихся в устроенном для них госпитале. После пожара С.С.Голицын сдал имение в аренду Московской городской управе на 99 лет, но она так и не успела им воспользоваться.љ

ПОСЛЕ ВОЙН И РЕВОЛЮЦИЙ

В 1918 г. Кузьминки были переданы эвакуированному из Петрограда Институту экспериментальной ветеринарии. Для его нужд оказалось необходимым реконструировать многие усадебные здания. Впоследствии на месте сгоревшего господского дома по проект архитектора С. А. Торопова был построен главный корпус института. Многие постройки усадьбы стали бесхозными и погибли.

Работы в Кузьминках, проводившиеся без учета архитектурной ценности усадьбы, повлекшие изменение ряда уникальных сооружений вызвали обеспокоенность специалистов. Усадьбу неоднократно обследовали архитекторы А.К.Иванов, Н.К.Жуков, С.Ф.Кулагин, А.Л.Минор, Я.О.Райх, С.А.Торопов, З.В.Шервинский, требовавшие остановить вандализм, но к их голосам тогда не прислушались.

В 1922 году из церкви в Кузьминках также как и из других храмов Московского уезда были изъяты культовые предметы из драгоценных металлов. Вскоре после этого руководство института попыталось закрыть церковь, чтобы использовать ее для своих нужд. В 1923 г. Отдел по делам музеев и охраны памятников искусства и старины Главнауки Наркомпроса, отметив исключительную художественную ценность церкви предложил директору института С.И.Драгинскому не приступать ни к каким переделкам церкви без соответствующего разрешения. Церковь была закрыта в 1929 г., а позже перестроена под институтский дом отдыха (впоследствии общежитие). Продали на слом почти все чугунные скамейки и диваны, являвшиеся единственным в своем роде комплектом “парковой мебели” первой половины ХIХ в. тумбы с цепями, решетки и т.п. Чугунные ворота, памятники Петру I и Николаю I, чугунную беседку над памятником императрице Марии Федоровне отправили на переплавку. В победном 1945-м скульптуры львов с пристаней были увезены Люберецким райсоветом. Институту были нужны новые помещения, поэтому на территории усадьбы были воссозданы по проекту архитектора О.М.Голубевой сгоревший в 1916 г. вместе с главным домом его западный флигель и флигель, находящийся на Красном дворе. В 1978 г. сгорел знаменитый Музыкальный павильон. Теперь он заново воссоздан реставраторами, но до сих пор так и не отделан. В 1990-х гг. реставрация Кузьминок начала набирать темпы. По проекту архитектора Е.А.Воронцовой была восстановлена церковь, которая считается одним из лучших образцов реставрации за последние 15 лет. Ведется реконструкция Скотного двора. К сожалению, в 1996-1997 гг. пострадали от пожара гостевой дом (дом на плотине), дача П.С.Полуденского и Ванный домик.

В 1999 г. в бывшем “слободском флигеле” по инициативе префектуры Юго-Восточного округа организован музей, экспозиция которого рассказывает об истории комплекса «Кузьминки-Люблино».

В ближайшее время предполагается проведение в Кузьминках крупномасштабных реставрационных работ, которые должны вернуть “Русскому Версалю” былую красоту.

ЛЮБЛИНО

ОТ ГОДУНОВА ДО ЛЮБЛИНА

Первые документальные сведения о Люблине относятся ко второй половине ХVII в. Тогда оно носило название Годуново по фамилии своего основателя дворянина Григория Петровича Годунова. Обнаруженное в Люблине селище является местом сооруженной им усадьбы на левом берегу Чурилихи.

Среди боярских родов Московского государства Годуновы стали заметны только с 1670-х годов. Женитьба царевича Федора Иоанновича на Ирине Годуновой упрочила их положение, а время правления и царствования Бориса Годунова было периодом наибольшей влиятельности его рода. Первые Романовы, при которых старые Годуновы еще оставались в боярской думе, уже не жаловали думные чины молодым членам этой некогда знаменитой фамилии. Одним из последних представителем рода и был владелец Годунова, недалеко от которого на территории Николо-Перервинского монастыря были похоронены его дети: Николай (ум. 1699), Сергей (ум. 1704), Мария (ум. 1706) и Евдокия (ум. 1707).

Годуново унаследовала лишь единственная выжившая дочь Аграфена Григорьевна. Впоследствии она стала супругой князя Владимира Никитича Прозоровского, бывшего адьютантом фельдмаршала князя Михаила Михайловича Голицына — знаменитого героя Полтавской битвы.

Со временем Годуново перешло к их сыну, князю Петру Владимировичу Прозоровскому. Семейная родословная скупо сообщает, что о нем практически ничего неизвестно, даже имя супруги, что позволяет предположить, что она едва ли имела дворянское происхождение. Возможно, ей обязано своим появлением название Люблино, (первоначально произносившееся с ударением на втором слоге). По другой версии, наиболее вероятной, название имения было придумано кем то из его владельцев. Подобные “пасторальные” названия очень характерны для ХVIII в.

Имение уже называлось Люблино, когда его унаследовал сын предыдущего владельца князь Владимир Петрович Прозоровский (1743—1796), находившийся сначала на военной, а затем на гражданской службе и ставший коллежским асессором. Он был женат на княжне Прасковье Ивановне Хилковой (1739-1807). Согласно материалам “генерального межевания”, состоявшегося в подмосковном имении В.П.Прозоровского около 1770 г. барской усадьбы в то время здесь не было, а статус сельца Люблино сохраняло только по традиции. Фактически это была просто небольшая деревенька, состоявшая из 5 крестьянских дворов, в которых проживало 22 человека. Основным занятием мужского населения была работа на барщине, заключавшаяся в возделывании пашни. Женщины пряли лен и шерсть на продажу и для себя.

В 1790-х годах. Люблино ушло из рода Прозоровских. Его приобрела княгиня Анна Андреевна Урусова, урожденная Волкова (? – 1804 или 1806). Известно, что при ней в Люблине опять существовала усадьба. По-видимому, в ней достаточно часто жили как сама владелица, так и ее второй муж генерал-майор князь Александр Владимирович Урусов (1729–1813).

Около 1800 г. Люблино было приобретено отставным бригадиром Николаем Александровичем Дурасовым (1760—1818) —своим самым известным владельцем.

Н.А.ДУРАСОВ И ЕГО ГОСТИ

Новый хозяин Люблина Н.А.Дурасов был несметно богат. От матери Степаниды Ивановны, урожденной Мясниковой он получил в наследство огромное состояние, дававшее ему возможность жить так, как ему хотелось. За это и он, и его ближайшие родственники Мельгуновы и Козицкие получили прозвище “евангельские богачи”. С ними находились также в родстве князья Белосельские-Белозерские, Пашковы, Бекетовы, Бибиковы, графы Толстые и др. известные фамилии к которым также досталось состояние известного оренбургского купца И.С.Мясникова.

Огромные средства, которыми располагал владелец, позволили ему в кратчайшие сроки обустроить усадьбу по собственному вкусу. Уже в 1801 г. в Люблине был сооружен новый господский дом, имеющий в плане форму креста, концы которого соединены колоннадами. Необычность здания, резко отличавшейся от большинства усадебных построек того времени породила легенду: якобы Люблинский дом построен в виде ордена святой Анны, которым очень гордился его хозяин. Однако реальных доказательств этого нет. Тем не менее, даже если это предание никогда не подтвердится, оно интересно само по себе, как пример народного полунаивного объяснения того, как могла появиться постройка, отличавшаяся от принятого в то время стандарта для загородных помещичьих домов.

Считается, что создателем Люблина был архитектор И. В. Еготов. Косвенно это подтверждают барельефы, находящиеся на торцах здания. Их копии были установлены на фасаде главного дома усадьбы в соседнем с Люблино имении Кузьминки, где также работал И. В. Еготов. Первоначально предполагалось, что их выполнит скульптор Г. Т. Замараев, но с ним не сошлись в цене и изготовление барельефов было поручено некоему Луке, крепостному мастеру А. А. Голицыной.

Однако в статье о Люблине, опубликованной в 1838 г в журнале “Живописное обозрение” сообщено, что Н. А. Дурасов “…поручил строение главного дома отличному архитектору Казакову”. Безусловно, мог иметься ввиду только Р. Р. Казаков, который до 1801 г. т.е. даты создания дома руководил строительством в тех же Кузьминках. И. В. Еготов тогда работал параллельно с ним. Версия о работе Р. Р. Казакова и в Люблине представляется достаточно серьезной и интересной. Нельзя исключать того, что он мог принимать участие в реконструкции усадьбы и даже проектировать главный дом.

Изумляющие подлинной красотой и спокойным величием, небольшие, но великолепные, уютные залы господского дома созданы на основе синтеза архитектуры, живописи и скульптурно-пластического декора. Парадные интерьеры первого этажа расписаны в стиле “гризайль” живописными панно на темы из древнегреческой мифологии. Часть росписей выполнил известный декоратор Джеромо (Ермолай Петрович) Скотти, приехавший в Россию из Италии. Известно имя еще одного живописца работавшего в Люблине —_Ольденель. Сохранившиеся росписи свидетельствуют о высоком художественном мастерстве обоих художников.

На потолке столовой помещена большая фреска “Пир Вакха на Наксосе”, выдержанная в жизнерадостном колорите в котором умело сочетаются темные и светлые тона зеленого, желтого и голубого. Она перекликается по теме с гипсовыми барельефами на стенах. В простенках размещены четыре панно “Аполлон Кифаред”, “Аполлон на колеснице”, “Поклонение Амуру” и “Жертвоприношение”. Теме любви посвящены четыре живописные вставки на потолке в гостиной. Во втором этаже господского дома находились жилые комнаты. Третий этаж – по сути сильно увеличенный бельведер, увенчивала статуя Аполлона.

Одновременно с главным домом были возведены или реконструированы другие усадебные здания, выстроенные из кирпича в отличие от большинства подмосковных того времени. Они имеют много черт характерных для творчества Р. Р. Казакова и И. В. Еготова. Усадьба и ее парк и сад были окружены “расчищенным лесом, версты на две с обеих сторон”.

После постройки дома Н. А. Дурасов поселился в нем, устроив пансион для дворянских детей во главе с учителем-французом. Писатель М. А. Дмитриев в своих воспоминаниях отметил, что Н. А. Дурасов “…жил в своем Люблине как сатрап, имел в садках всегда готовых стерлядей, в оранжереях огромные ананасы, и был до эпохи французов [ т.е. до Отечественной войны 1812 г. –М.К. ] все изменившей необходимым лицом общества, при тогдашней его жизни и тогдашних потребностях”.

Для Н. А. Дурасова гостеприимство не было удовлетворением тщеславия или каких-нибудь иных чувств, оно было свойством его добродушной натуры, удобным применением щедрости и выполнением желания – сделать всем и каждому приятное. Вся московская знать запросто посещала знаменитые обеды в Люблине, зимой в оранжерее, наполненной померанцевыми, лимонными и лавровыми деревьями и несметным количеством самых разнообразных и роскошных цветов.

После обеда обычно выступали песенники, певшие под аккомпанемент кларнета и рояля, а слуги разносили разнообразные ликеры. Хлебосольный хозяин, если замечал, что какой-нибудь ликер или вино особенно понравились гостю, приказывал несколько бутылок положить в его экипаж, а за обедом все приговаривал по поводу разных редкостных кушаний и напитков: “Дрянь, совершенная дрянь-с!” Впрочем, он нередко любил пошутить над своими посетителями, объявив очередному простаку, что все деликатесы и экзотические блюда – “домашние” т.е. своего изготовления. Одним из таких гостей, поверившим шутке Н. А. Дурасова был С. П. Жихарев – автор известных мемуаров “Записки современника”, в которых описаны московские быт и нравы начала ХIХ в. и конечно Люблино.

В торжественных случаях, когда в усадьбе специально устраивались праздники, и угощение и обстановка принимали еще более роскошный характер. Англичанка мисс Кэтрин Вильмот, попавшая в Люблино на праздник, устроенный в честь княгини Е. Р. Дашковой 4 октября 1806 года, пришла в восторг от усадьбы Н. А. Дурасова. “А если б ты видела райский уголок, в котором он живет! – восторжено писала она в Англию своей сестре Гарриет. - Его жилище – мраморный дворец с колоннадой, опоясывающей первый этаж, за исключением центральной части, которая поднимается высоким куполом и служит банкетным залом. Своды покрыты великолепной росписью – Амуры и Грации, Аполлон и Музы, Аврора и Оры [спутницы Авроры – М.К.].

Все гости собрались на открытой колоннаде – мраморные ступеньки покрыты благоухающим ковром из арабского и персидского жасмина, гвоздики, роз, герани. Ступени ведут к затененной деревьями лужайке у края воды. С этого восхитительного места можно увидеть кущи деревьев и поляны, рощи и озера, долины и холмы, раскинутые тут и там, а завершают картину блестящие купола Москвы, сияющие азиатской роскошью.

Не буду повторяться насчет великолепия стола, все было, как в волшебном дворце. Но невысокого Дурасова скорее можно принять за карлика, а не за рыцаря – владельца такого изумительного поместья. После обеда мы прогуливались, а вечером все снова собрались на театральном представлении. В перерыве между пьесой и фарсом был балет. Хозяин почтительнейше извинялся за “убожество того, что мы видим”, объясняя это занятостью людей на уборке урожая. На самом деле здание театра было роскошным, а представление очень хорошим. Каждые полчаса публику обносили подносами с фруктами, сладостями, мороженым, лимонадом, чаем и другими напитками; воскуривали благовония”.

Крепостной театр Н. А. Дурасова в Люблине в то время славился на всю Москву. В его труппе и оркестре было около сотни крепостных людей, обученных в театральной школе, устроенной в Люблине. Для нее и для самого театра были выстроены специальные здания, сохранившиеся до нашего времени. Представления устраивались два раза в неделю. Впоследствии, многие актеры дурасовского театра перешли на императорскую сцену.

В 1816 г. Люблино посетил поэт А. Ф. Воейков. Очарованный усадьбой, он воспел ее в стихах:

Люблино милое, где легкий, светлый дом,

Любуется собой над серебряным прудом.

Одним из последних праздников, устроенных Н. А. Дурасовым в Люблине оказался торжественный прием 23 мая 1818 г. в честь императрицы Марии Федоровны - вдовы Павла I. Осмотрев оранжерею, она выбрала для себя некоторые растения и похвалив садовника, пожаловала ему подарок. Впоследствии в память о приезде императрицы один из залов господского дома был украшен ее бронзовым бюстом. На пьедестале была надпись: “В память посещения Люблина императрицей Марией Федоровной. Майя, 23 дня 1818 года”.

Уже в июне того же года хлебосольный владелец Люблина скончался. “Добрый был человек. Весь город жалеет о смерти его… Переводится порода бригадирская, а не воскрешать же Екатерину Великую, чтобы пожаловать новых”,- писал о Н. А. Дурасове один из его постоянных гостей московский почт—директор А. Я. Булгаков.

НАСЛЕДНИКИ БРИГАДИРА

Поскольку Н. А. Дурасов всю жизнь прожил холостяком и не имел прямых наследников, то Люблино в 1818 году унаследовала его сестра Аграфена Алексеевна Дурасова (ум. 1835), вышедшая замуж за своего однофамильца генерал-лейтенанта Михаила Зиновьевича Дурасова (1772-1828).

Уже при них Люблино превратилось в дачное место (т.е. это произошло значительно раньше чем принято считать), где состоятельные горожане снимали летние дачи. В праздники количество посетителей увеличивалось. Многие москвичи приезжали с семьями, чтобы один день отдохнуть в Люблине. Большой регулярный усадебный парк содержался в чистоте. Сама усадьба поддерживалась с той же пышностью, как и было при Н. А. Дурасове. Были заведены обширный огород и прекрасный скотный двор, для которого было выписано стадо дорогих Тирольских коров; сооружена образцовая ананасная теплица, нагреваемая “изобретенным недавно открытым способом”. В саду и оранжереях прибавилось экзотических растений. “Ныне нет здесь представлений, но жителя и столицы все ездят сюда проводить время и принимаются с тем же гостеприимством, с каковым и прежде; здесь во всякое время встречается посетитель с услужливостью: пожелает ли он посмотреть дом, театр или хороший сад с отличною оранжереею, приставленные к сему служители все ему покажут и удовлетворят его любопытство. — Пройдя флигели и небольшую площадку, вы войдете в оранжерею, и удивитесь царствующему здесь порядку и чистоте; вся оранжерея разделяется на десять зал; шестая, составляющая середину сего весьма большого здания, круглая, покрыта куполом и освещается сверху; на самой средине стоит отличное по величине померанцевое дерево: тщательно сохраненное, оно заслуживает особое замечание; не говоря о том, что густые ветви его занимают знатное пространство сего зала, скажем, что стебель онаго имеет в окружности 14 вершков; признаюсь, что подобнаго ему я не видел даже в Горенках”, - отмечал писатель И. Г. Гурьянов в первом очерке о Люблине, написанным им по впечатлениям посещения в усадьбы 5 августа 1825 г. Его приезд в Люблино не был случайностью. И. Г. Гурьянову покровительствовал сенатор Александр Александрович Писарев (1780-1848), женатый на дочери Дурасовых Агриппине Михайловне (ум. 1877). Одно время он был попечителем Московского учебного округа, а затем Варшавским военным губернатором. А.А.Писарев возглавлял Общество Любителей Российской Словесности и являлся автором ряда художественных и мемуарных произведений, наиболее значимыми среди них являлись: "Предметы для художников" (СПб., 1807), "Начертание художеств" (СПб., 1808), "Общие правила театра, выбранные из Вольтера" (СПб., 1809), "Военные письма и замечания, относящиеся к незабвенному 1812 г" (М., 1817).

В 1835 г. Люблино перешло к Агриппине Михайловне Дурасовой. При ней существенных изменений в имении не произошло. Люблино так и осталось популярнейшей дачной местностью, посещаемой многими москвичами. Большой усадебный парк содержался в чистоте. Сама усадьба поддерживалась с той же пышностью, как и при Н.А.Дурасове. Были заведены обширный огород и прекрасный скотный двор, для которого было выписано стадо дорогих тирольских коров;љ сооружена образцовая теплица, нагреваемая «изобретенным недавно открытым способом», где выращивали ананасы. В середине ХIХ в., после смерти мужа, А. Г. Дурасова, уже не справлявшаяся с управлением таким большим хозяйством, решила расстаться с Люблиным, продав его московскому богачу Н. П. Воейкову. В свою очередь у него имение перекупил известный коммерсант купец 1-й гильдии Конон Никонович Голофтеев (1822-1896),бывший почетным попечителем школы садоводства.

“О ГОЛОФТЕЕВ И РАХМАНИН…”

Новый владелец Люблина К. Н. Голофтеев вместе со своим компаньоном и родственником Петром Николаевичем Рахманиным љдержал фирму “К. Голофтеев и П. Рахманин, занимавшуюся торговлей “модным дамским товаром”.

Главный дом усадьбы, в котором поселился К. Н. Голофтеев, подвергся небольшим переделкам, в ходе которых северная колоннада был застеклена, заложены арки в цоколе, между колоннами установлены балюстрады. Тем не менее, реконструкция здания была проведена очень бережно, его облик почти не изменился. Известно, что при К. Н. Голофтееве в Люблине еще сохранялись старинная мебель и картины западноевропейских художников Барбери, Ван-Гельда, Мено, Швенинга. У входа была установлена статуя ХVIII в., изображающая аллегорическую фигуру “Молчание”.

Как и предыдущие владельцы К. Н. Голофтеев использовал многие здания Люблина как наемные дачи. Кроме дач, сдававшихся непосредственно в усадьбе, рядом с нею был основан дачный поселок, получивший название Новый.

Летом 1866 г. одну из дач в Люблине снимал Ф. М. Достоевский. Приехав в середине июня из Петербурга в Москву, он остановился в гостинице Дюссо где прожил полторы недели. Известно, что уже в то время писатель совершил поездки к семье своей сестры В. М. Ивановой, снимавшей на лето дачу в Люблине “близ Кузьминок, за 8 верст от Москвы”.

Люблино Ф. М. Достоевскому настолько понравилось, что уже 25 июня он “по знакомству, за половинную цену” нанял до начала сентября пустующую дачу по соседству с Ивановыми и вернулся в Москву “на три часа” сделать хозяйственные покупки. В тот же день Ф. М. Достоевский написал письмо своему пасынку П. А. Исаеву, в котором пригласил его пожить у него на даче в Люблине.

По свидетельству Н. Фон-Фохта Достоевский занял одну комнату на втором этаже пустого каменного дома. Это позволяло ему сосредотачиваться и работать в “невозмутимой тишине”. Тогда писатель работал над окончанием второй части “Преступления и наказания. Вместе со своими родственниками и их друзьями Ф. М. Достоевский совершал прогулки по окрестностям Люблина. Так он посетил Кузьминки и Царицыно.

29 июня в Петров день Ф. М. Достоевский был приглашен на праздник в честь именин своего компаньона К. Н. Голофтеева П. Н. Рахманина. Племянница писателя М. А. Иванова вспоминала, что оба предпринимателя “… устраивали большое торжество, с званным обедом, увеселениями и фейерверком. Съезжалось богатое московское купечество; дачники, жившие в Люблине также получали приглашение. Такое приглашение вместе с Ивановыми получил Достоевский. Сестра […] очень уговаривала его пойти на обед, он отказывался, наконец согласился с условием, что скажет в качестве спича приготовленные стихи. В. М. Иванова захотела заранее узнать, что он придумал., и Достоевский прочел:
О Голофтеев и Рахманин!
Вы именинники у нас.
Хотел бы я, чтоб сам граф Панин
Обедал в этот час у вас.
Красуйтесь, радуйтесь, торгуйте
И украшайте Люблино.
Но как вы нынче не ликуйте,
Вы оба все-таки…!
На торжественный обед Достоевский не пошел”.

9 июля в Люблино приехал погостить брат писателя А. М. Достоевский со своею тринадцатилетней дочерью Евгенией. “По делам мне несколько раз приходилось ездить в Москву… в одну из таких поездок, в июле 1866 г.. я взял с собою старшую дочь Женичку и оставлял ее на несколько дней погостить в Люблине на даче у Ивановых. Там в это время жил и брат Федор Михайлович … вблизи от Ивановых … Он также принимал меня отлично, а мою дорогую Женичку просто на руках носил”, вспоминал впоследствии А. М. Достоевский.

Биограф писателя Л. Гроссман отмечал, что “В Люблине Достоевский пережил еще одно большое душевное событие, быть может единственное в его жизни, -глубокую, чистую духовную любовь. Такое высокопоэтическое чувство он питал к своей племяннице, двадцатилетней Сонечке… Это была старшая в семье, воспринявшая от своего отца – врача и педагога – драгоценные черты его характера, столь горячо признанные Достоевским: “У этого человека долг и убеждение были во всем прежде всего”.

Впоследствии впечатления Достоевского от жизни в Люблине нашли отражение в его произведении “Вечный муж”.

В 1872 г. на Политехнической выставке, устроенной в Александровском саду Московского кремля К. Н. Голофтеев приобрел один из экспонатов — шатровую церквушку в неорусском стиле, которая была перевезена в Люблино и установлена рядом с главным домом усадьбы. Несмотря на это, она была освящена только в 1894 г. как приписная к церкви Влахернской иконы Божией матери в Кузьминках. Ее священник Н. А. Порецкий служил в Люблине по праздничным дням, обычно только в летнее время, когда в усадьбе жил владелец со своей семьей и в принадлежавших ему дачах поселялись москвичи. Сооружение Московско-Курской железной дороги способствовало развитию Люблина как дачной местности. Недалеко от усадьбы появилась одноименная ей железнодорожная станция. Прекрасный сосновый лес за дачами, купание в прудах, близость к станции и самой Москве со временем превратили Люблино в одно из популярнейших в то время мест летнего отдыха, особенно для москвичей занятых летом в городе.

Дачная жизнь в Люблине была тихая и спокойная. Специальных увеселений не было за исключением очень редких танцевальных вечеров, в особо устроенном павильоне. Позже появился театр, в котором местные актеры-любители, а иногда и заезжие профессионалы развлекали публику спектаклями, концертами и балами. Понемногу некоторые дачники начали увлекаться велосипедным спортом. В Люблино стали приезжать и велосипедисты из Москвы.

В 1896 г. имение унаследовал сын предыдущего владельца Николай Кононович Голофтеев (1846-?) бывший инспектором Северного страхового общества.

При нем Люблино уже не могло конкурировать ни с большими нарядными дачными поселками со всеми удобствами, ни с глухими уголками с нетронутой природой. Журнал “Искры” в 1902 г. констатировал, что “…самый въезд в Люблино с вокзала напоминает собою любой из московских переулков на окраине Москвы. Скучные деревянные домики, стоящие посреди голого поля, где нет следов зелени, свидетельствуют о том, что ценность каждого клочка земли взвешена расчетливым собственником. В жаркую погоду – пыль, а в дождливую – грязь – являются единственным напоминанием о природе для неприхотливых дачников, которые находят удовольствие селиться для летнего “отдыха” в упомянутых домиках”.

За въездом в имение начиналась густая роща с расчищенными дорожками и прудами. В ней также были обычные дачи с мезонинами и низенькими заборами. Из экономии места они нередко строились слишком близко друг от друга.

16 июня 1904 г. около 5 часов дня над Люблино пронесся страшный по своим последствиям ураган с грозой, затронувший юго-восток Москвы и ее окраины. У станции в Новом поселке оказались полуразрушенными многие жилые постройки; разрушено 7 дач, повреждено 8, уничтожен театр, сосновая роща более чем наполовину была вырвана с корнями, а всего уничтожено около 70 десятин леса. Разрушения парка оказались настолько огромными, что московские газеты пустили утку: якобы только за упавшие деревья владельцу имения предложили сто тысяч рублей. С усадебного дома ураганным ветром сорвало крышу; в окнах градом были побиты стекла, от чего пострадали обстановка и мебель. Серьезный ущерб был нанесен оранжерее и другим зданиям. Многие люди получили увечья. Тех, кого застиг ураганный ветер, поднимало вверх, а затем ударяло о землю.

От урагана сильно пострадала статуя Аполлона, венчавшая купол главного дома. Восстановить ее было невозможно, поэтому Н. К. Голофтеев впоследствии заказал в Гамбурге новую статую, выполненную из более стойкого к непогоде материала - свинца. Она уже изображала не Аполлона, а святую Анну, став таким образом зримым подтверждением легенды о происхождении форме господского дома в Люблине.

Разрушение парка и дач в имении и поселке на короткое время повлекло за собой снижение популярности Люблина как дачного места. Однако, вскоре последствия урагана были ликвидированы, а количество дач даже увеличилось. В 1910-х гг. в Люблине их было около 250. В поселке стало функционировать Общество благоустройства.

ГОРОД И УСАДЬБА

Сразу после Октябрьского переворота в главном доме был устроена школа 2-й ступени. Затем ее сменил клуб железнодорожников им. III Интернационала. Тогда железнодорожными рабочими, обслуживавшими находившееся рядом паровозное депо Московско-Курской железной дороги, был заселен расположенный по другую сторону станции так называемый Китайский поселок, названный так по фамилии владельца соседнего с Люблиным имением Садки (Чесменка) Н. Ф. Китаева. Впоследствии поселок был переименован в Кухмистерский, в честь первого председателя профсоюза Курского железнодорожного узла Е. Ф. Кухмистерова.

В 1925 г. Люблино стало новым городом Московской губернии. Его достопримечательности и быт были описаны в характерной для тех лет манере в путеводителе по окрестностям столицы: “Внешность люблинского дома, построенного малоизвестным архитектором Иваном Еготовым, овеяна преданиями о минувшем, давно ушедшем и к счастью невозвратимом. И действительно, что нужнее, что ценнее современному человеку: полукружия коринфских колонн, над созданием которых трудились в многотрудном поте лица своего под злые окрики надсмотрщиков рабочие артели прошлого века или... электрические лампочки, которыми искрится ныне, как золотыми созвездиями, Советское Люблино. На широкой улице, называемой липовой аллеей, сосредоточены государственные учреждения: Горсовет, Отделение Милиции, кооператив ТПО. А во дворце, где некогда гуляла помещичья и графская свора, коротают праздничные дни над интересной книжкой фабричные рабочие, служащие и веселая молодежь. В 0,5 км тянутся “поля орошения”, около которых расположено жилье двухсот пролетариев. Следует отметить в Люблине наличие ларька Госрозницы, винно-гастрономического магазина Конкордия и частной хлебопекарни. Посещение Люблина не пропадает бесследно в памяти любознательного экскурсанта. Он долго будет помнить прекрасную наружность дурасовского дворца, мечтательные сосны окружного леса и, наконец, явно выявленную во всем, активность Люблинского Горсовета”.

Отделение милиции тогда находилось в главном доме усадьбы, остальные учреждения также занимали ее бывшие постройки и некоторые конфискованные дачи. Оранжерея сгорела. Парк использовался как городской сад, в нем был установлен громкоговоритель и по праздничным дням играла музыка.

Церковь была закрыта и разгромлена. Ее интерьеры были уничтожены, в алтарной части местные активисты устроили “уголок безбожника”. В 1927 г. церковь перенесли в с. Рыжево Егорьевского уезда Московской губернии (ныне Рязанской области). Там она была освящена во имя Введения Богоматери и действует до сих пор.

В 1930-1940-е гг. город Люблино был расширен, в его состав вошли некоторые соседние населенные пункты: Кухмистерский поселок, Перерва, в которой в 1881 г. художник В. И. Суриков на даче работал над своей знаменитой картиной “Меньшиков в Березове”, деревня Печатники – родина поэта Ф.С. Шкулева, автора популярной в свое время песни “Мы кузнецы и дух наш молод…”.

Для клуба было сооружено новое здание, находившееся ближе к Перерве. После вывода клуба из главного дома усадьбы, последний сильно обветшал и одно время никак не использовался. Была утрачена статуя святой Анны, украшавшая купол здания. Аналогичная судьба постигла и скульптуру “Молчание”. После войны дом был частично отремонтирован для Института океанологии АН СССР. В 1950-х гг. его отреставрировали по проекту архитекторов О.М.Сотниковой и Л.С.Сахаровой. Живопись интерьеров была восстановлена под руководством художника-реставратора Е.П.Авилова.

В настоящее время в Люблине ведутся реставрационные работы, которые должны быть завершены в 2001 году.

все усадьбы